Нас солнце ласкало в июньские дни
И здесь, в Заполярье скалистом.
На родину нашу, оскалив клыки,
Напали шакалы-фашисты.
Тому не бывать, чтоб отняло зверье
Добытую кровью свободу.
— За все отомщу: твое и мое, —
Поклялся наш Стрельник народу.
Он клятву, как знамя, держал высоко
И долг свой исполнил он с честью.
Наш верный товарищ боец-военком,
Проникнутый гневом и местью.
И все, чем он жил, вдохновленной борьбой,
В решительных, яростных схватках
Фашистам на гибель, отчизне родной
Он отдал сполна, без остатка.
В походах, качаясь на мертвых зыбях,
В ветрах, приходивших с норд-оста,
Для битвы суровой готовил себя
Моряк богатырского роста.
И в дни, что багровым пожаром зажглись, —
Война… Он в далеком дозоре:
На страже священной советской земли,
В просторах Баренцова моря.
И ка бы ни трудно нам было в пути,
Но сердце отвагой кипело.
Доложим: Готовы. Он скажет: Идти!
Приказ претворяется в дело.
Идут краснофлотцы в отчаянный бой.
Ползут, пробираясь, в разведке.
Везде комиссар нас ведет за собой,
Он ценит народную сметку.
Вот рвутся снаряды. Но в жарком бою
Наш Стрельник суров и спокоен.
Нам передал твердую волю свою:
— Ответим врагу мы достойно.
На море в бою он героем погиб,
Сраженный осколком снаряда.
Но смертью своей нам заплатят враги
За тех, кого нет с нами рядом!
Сотрем же с лица обагренной земли
Тиранов двадцатого века,
В жестоких боях навсегда утвердим
Свободу и мир Человека!